На границе северных земель, где горизонт растворялся в полярном сиянии и путался в дыму молчаливых сопок, на самом краю света разбила ярангу отважная охотничья сирота. Говорили старики в стойбище, будто дух в оленьей шкуре водит за собой заблудшие души, вьёт из их шагов шепчущие петли света и зашивает снежными стежками несказанные слова, чтобы весной из них проросла трава. И когда лёд зазвенел вокруг не от оттепели, а от древнего имени, выкрикнутого ветром, храбрый отпрыск ловчих понял — зов идёт не снаружи, а изнутри, от самого сердца, где спят предки, мечтающие проснуться голосами детей.