За окном электрички тянул песню сквозняк с биографией, а внутри насвистывал раннего Галича самозванный пророк в телогрейке на босу душу. В одном кармане звенели споры о метафизике, в другом перекатывалась тоска по светлой истории; неторопливо отставали от поезда берёзы, бани и безысходность. А дальше — то ли Петушки, то ли вечность: стопка на двоих с лешим, ремарка на полях протокола, съезды трудящихся — всё по уставу согласно распоряжению, под грифом «слезам не верить».