Она нашла его в мёрзлой пашне меж кореньев и глиняных черепков — свёрнутый, как змея, бабкин расшитый убрус. Внутри, с ржаною краюхою, источала чернила тёплая береста, мироточила куплетами нараспев, как церковный лик маслом. В тот же вечер в саду на инее загорелись спелые ягоды — рубиновые, как кровь. Затужила по ком-то сыра земля и затянул причитную песню Покровский хор.