В подземелье, куда не проникал ни свет, ни забвение, сторожила змея сокровище: не злато, не тайны, не самоцветы редкие, а драгоценное место в своей душе берегла она, шипя и щурясь на солнце рубиновыми глазами. Не спит, не охотится, а стережет признаки поползновения: дрожь ли воздуха, покалывание ли в шее, зов ли чего-то древнего, что давно хотело проснуться в пещерах и нащупать к ней путь. Много веков змея не двигалась с места, обвившись серебряной чешуей вокруг нежного, как фиалка, сердца, да так и застыла там, став камнем, стражем и угрожающим шепотом в тишине.